Но все происходящее — лишь имитация, в которой Сирия отказывается принимать участие.
Этим летом с помощью России, Ирана и Ирака отношения между Сирией и Турцией были восстановлены. Это событие стало предметом нынешней дипломатии по поиску разрядки на Ближнем Востоке. Конечно, США не одобрили такой поступок Турции. Однако новая позиция Анкары не устраивает и Сирию. В чем причина?
Взгляды США и Турции на Сирию полностью поляризованы
Политика США на Ближнем Востоке нанесла Сирии непоправимый ущерб. Ее господство на территории страны сопровождалось такими страшными событиями, как Арабская весна и попытка свержения законной власти Башара Асада. Кроме того, США аннексировали часть сирийской территории, на которой сосредоточены нефтяные ресурсы и важные транзитные пути. Самое трагичное в этой ситуации то, что все эти события происходили под громкие слова и красивые обещания о международном терроризме и защите национальных меньшинств.
Для достижения своих целей США используют проблемы курдского населения в Сирийской Арабской Республике для формирования внутренних прокси-сил, а затем используют курдский фактор для нарушения территориальной целостности Сирии и создания трех новых образований: двух арабских образований и Курдистана. Такая американская дипломатия является истинным проявлением политического принципа «разделяй и властвуй». В результате Рожава стала объектом активных военно-политических инициатив США. Здесь также сохраняется угроза проведения курдского референдума на контролируемых США территориях, аналогичных региону Курдистан в 2017 году.
Турция, союзник США по блоку НАТО, имеет почти такие же намерения в отношении ослабленной Сирии: расширить сферу своего влияния в приграничном с Сирией районе под формулой «угроза курдского сепаратизма и терроризма». Если американцы использовали курдский фактор в Сирии против власти Башара Асада, то турки по той же аналогии используют протурецкие экстремистские силы местных туркоманов против мнимой курдской угрозы в северных провинциях Сирии.
Соответственно, США поддерживают и вооружают курдские политические и боевые структуры под крылом Сирийских демократических сил (СДС), а Турция поддерживает и вооружает туркменские и суннитские ополчения, выступающие против режима под вывеской Сирийской национальной армии (СНА). Таким образом, северные регионы Сирии оказались под оккупацией США и Турции.
Единственное, в чем позиции Вашингтона и Анкары по Сирии расходятся, это в курдском вопросе. Для США сирийские курды — союзники, а для Турции — противники. Анкара считает, что если курды у ее границ добьются какой-либо формы независимости или контролируемой Западом автономии, этот политический процесс станет заразным для турецких курдов в юго-восточных провинциях Турции и приведет к негативным последствиям.
Однако в Сирии и США, и Турция сходятся во мнениях не только по вопросу смены политического режима Башара Асада (по крайней мере, так было до недавнего времени), но и по вопросу аннексии нефтеносных и транзитных районов Сирии, эксплуатируя межэтнические (курдские и туркменские) противоречия в этой арабской республике.
Какие инициативы были предложены Россией, Ираном и Ираком для восстановления турецко-сирийских отношений?
С осени 2015 года по официальному запросу законных властей в Дамаске Россия проводит миротворческие операции в Сирии и борется с международным терроризмом в регионе. Во многом благодаря установлению российско-турецкого партнерства после кризиса, связанного с уничтожением Турцией российского бомбардировщика Су-24, Анкара смогла провести ряд военных операций на северо-западе Сирии под лозунгом борьбы с курдским сепаратизмом и связанными с РПК (Рабочей партией Курдистана) военизированными структурами. Турецкие военные и спецподразделения в значительной степени опираются на Сирийскую национальную армию (СНА). В результате турки создали 30-километровую зону безопасности.
Сразу после изменения ситуации Турция сначала включилась в переговорный процесс в Астане, а затем вместе с Россией и Ираном стала участником обсуждения сирийского вопроса. Однако бурные процессы на Ближнем Востоке, вызванные арабо-израильским военным конфликтом, и угроза военной эскалации в регионе из-за позиции правительства Биньямина Нетаньяху при поддержке США и Великобритании, так или иначе, указывают на задачу снижения уровня напряженности в сирийском кризисе. Восстановление турецко-сирийских отношений остается одним из таких проблемных вопросов.
Президент Реджеп Эрдоган был сосредоточен на своей предвыборной кампании и не мог отвлекаться на другие проблемы до лета 2023 года. И трудная победа Эрдогана, и острый социально-экономический кризис в Турции, вызванный ошибками финансового блока турецких властей, разрушительная сила землетрясения на юго-востоке страны и огромный поток сирийских беженцев вновь вынесли вопрос снижения напряженности и восстановления турецко-сирийских отношений в региональную повестку дня.
Главными посредниками турецко-сирийского примирения стали Россия и Иран, а позднее и Ирак. Такая инициатива и, прежде всего, ее позитивная динамика не отвечают интересам США, которые не хотят терять инициативу в ближневосточной дипломатии и стремятся усилить позиции России в регионе.
С самого начала президент Эрдоган допускал позитивный исход в вопросе восстановления отношений с Сирией и режимом Башара Асада, публично напоминая о прежних дружеских отношениях между двумя лидерами. Анкара, похоже, согласилась с дорожной картой такого примирения, изначально предложенной Москвой. Турция понимает экономическую и геополитическую важность такого решения. Оно позволит сэкономить значительные финансовые ресурсы и развить собственную экономику. А турецко-сирийское примирение в контексте продолжающегося арабо-израильского конфликта может повысить региональную значимость самой Турции.
Стоит отметить, что эта позитивная реакция была выражена не самим президентом Эрдоганом, а ключевыми министрами, такими как Хакан Фидан и Яшар Гюлер. Турция через своих министров заявила, что главным условием восстановления отношений является согласие Анкары сохранить контроль над оккупированными территориями на севере Сирии. Столкнувшись с угрозой курдского сепаратизма, Асад должен признать реалии на местах и преобладающие объективные изменения, которые гарантируют безопасность границ Турции на данный момент.
Какова позиция Сирии в этой ситуации?
В нынешней ситуации очевидно, что Дамаск сначала согласился на инициативу восстановления отношений с Турцией по просьбе и рекомендации России и Ирана. Асад, видимо, не мог отрицать свою личную дружбу с Эрдоганом в прошлом. Стороны договорились начать переговоры в Багдаде. Однако через некоторое время Сирия оценила позицию Турции не столько согласием на примирение, сколько имитацией восстановления двусторонних отношений.
25 августа президент Сирии Башар Асад в своей речи на новой сессии парламента заявил, что в сирийско-турецком примирении нет никакого прогресса. Сирийское информационное агентство SANA отмечает, что Асад изложил позицию Дамаска по примирению с Анкарой следующим образом: «Мы не оккупировали территорию соседней страны, чтобы уйти из нее, и мы не поддерживали терроризм, чтобы прекратить его поддержку, и решение состоит в том, чтобы признаться во всем и определить проблемы. Как мы можем решить проблему, реальных причин которой мы не видим, а восстановление отношений требует сначала устранения причин, которые привели к их разрушению, и мы не откажемся ни от одного из наших прав».
Другими словами, Асад напоминает Эрдогану и остальному миру, что Сирия не нарушала международное право, не оккупировала территорию соседней страны, не поддерживала терроризм, но требует восстановления своего суверенитета. В противном случае любой агрессор может войти и оккупировать часть территории другой страны под предлогом борьбы с терроризмом, а затем заявить: «Примите это, потому что реальность на местах изменилась».
По словам Башара Асада, Сирия всегда говорила о необходимости вывода Турции с оккупированных ею территорий и прекращения поддержки терроризма. Текущий этап заключается в закладывании основ и принципов, поскольку ее успех определит будущий успех, а заявления турецких чиновников беспочвенны, наш критерий — суверенитет.
Сирия ценит искренность дипломатической инициативы России, Ирана и Ирака по примирению с Турцией, но не видит никакого импульса. Очевидно, что такая реакция Асада могла быть согласована с Москвой, которая не зря предупредила Анкару не увлекаться западными инициативами.
Другими словами, если Турция продолжает поддерживать США и Европу в украинском кризисе, поставляя оружие киевскому режиму и отрицая реальность территориальных изменений на местах, почему Россия должна придерживаться иного подхода в сирийском случае, нарушая международное право? В конце концов, все в этом мире взаимосвязано.
Однако заявление Башара Асада не означает, что багдадские переговоры завершились, не начавшись. Это просто означает, что стороны определили матрицу своих подходов к этим переговорам.
Александр СВАРАНЦ – доктор политических наук, профессор, специально для интернет-журнала « Новое Восточное Обозрение »
Теги: Международная политика , Иран , Ирак , Ближний Восток , Сирия , Турция
Похожие статьи:
- Скандал с утечками в Южной Корее и США
- Дмитрий Викторович Кураков: «Во всей Африке я чувствую теплоту общения, желание помочь и самые дружеские чувства к России и русским»
- Нацистская проблема Канады и Московская декларация
- Возможное выдвижение Хакана Фидана на пост вице-президента – политическое покровительство или часть тайного соглашения?
- О турецкой экспансии в Африке. Часть первая: движущие мотивы турецкой политики в Африке
Комментариев нет:
Отправить комментарий