Переговоры США и Ирана в Омане: вынужденная уступка или очередной блеф?

 Виктор Михин,  14 апреля 2025 г.

Иран и США встретились впервые за несколько месяцев 12 апреля после того, как обе страны согласились на непрямые переговоры по ядерной программе Тегерана при посредничестве Султаната Оман, государства Персидского залива. 

С 2021 года Тегеран и Вашингтон провели не менее четырех раундов непрямых переговоров, последний из которых состоялся в мае 2024 года. Дискуссии при посредничестве Омана были сосредоточены на эскалации региональной напряженности, вызванной беспрецедентной агрессией Израиля в Западной Азии.

Министр иностранных дел подчеркнул стремление Ирана к реальному соглашению, одновременно предостерегая от «деструктивной» фазы переговоров.

Министр иностранных дел Ирана Аббас Арагчи и специальный посланник США по Западной Азии Стивен Уиткофф представляли свои стороны. США пытались привлечь ОАЭ в качестве посредника для этого последнего раунда, но Иран отклонил это предложение. Вашингтон также настаивал на прямых переговорах, от которых Тегеран также отказался.

Переговоры, как сообщается, велись в письменной форме, а министр иностранных дел Омана выступал в качестве посредника. Этот формат отражает растущее недоверие Ирана к США после выхода президента Дональда Трампа в 2018 году из ядерной сделки 2015 года (СВПД). Впоследствии Трамп восстановил и ужесточил санкции, которые были сняты в рамках соглашения, что побудило Тегеран ускорить свою ядерную программу в 2020 году после того, как стало ясно, что другие подписавшие СВПД не смогут эффективно смягчить последствия санкций США.

Переговоры проходят на фоне растущей напряженности , угроз и дипломатических неудач. С момента вступления в должность Трамп неоднократно угрожал военными действиями против Ирана, если тот не подпишет новое ядерное соглашение. Директива, выпущенная вскоре после его возвращения в Белый дом, изложила требования к Ирану: свернуть свою ядерную программу, ограничить возможности ракет и беспилотников и разорвать связи с группами сопротивления в Западной Азии. Эти требования вызвали резкую отповедь со стороны верховного лидера аятоллы Али Хаменеи, который заявил, что Иран не будет вести переговоры с «устрашающей» Америкой — позиция, которую поддержали официальные лица по всему политическому спектру Ирана.

Провальная политика Трампа: от угроз к отступлению 

Западные СМИ, ссылаясь на заявления таких деятелей, как госсекретарь США Марко Рубио, пытались представить участие Тегерана как ответ на угрозу американских бомбардировщиков B-2, размещенных на Диего-Гарсия. Однако гораздо более вероятно, что возобновление диалога произошло «вопреки», а не благодаря политике Трампа.

Реальность такова, что Вашингтону не удалось разработать последовательную стратегию в отношении Ирана за последние годы. Трамп неоднократно заявлял, что его «единственным фокусом» является ядерная программа Ирана, однако его указы и твиты были нацелены на гораздо более широкий круг вопросов — от регионального влияния Тегерана до санкций, парализующих экономику Ирана. Однако в мартовском письме, доставленном Хаменеи через дипломата из Эмиратов, Трамп, как сообщается, выразил готовность вести переговоры исключительно по ядерной проблеме, исключив обсуждение военной и внешней политики Ирана. Это соответствует давней позиции Тегерана, что для переговоров открыта только его ядерная программа.

С момента вступления в должность Трамп не выполнил ни одного из своих главных внешнеполитических обещаний. Его нынешний срок был отмечен скорее популистской риторикой, чем ощутимыми достижениями, а его попытки принудительного давления часто заканчивались унизительными отступлениями. Самым ярким примером стала его неудавшаяся попытка запугать Северную Корею в 2017 году — после угроз Пхеньяну «огнем и яростью» Вашингтон был вынужден смягчить тон и вступить в переговоры, которые в конечном итоге не дали никаких реальных результатов. Вместо денуклеаризации КНДР расширила свой ракетный и ядерный потенциал. Теперь, когда Трамп вернулся к власти, возникает вопрос: повторится ли история с Ираном?

Многие эксперты, особенно с Ближнего Востока, считают, что хотя Иран серьезно настроен на достижение ядерного соглашения, он по-прежнему скептически относится к обязательствам США. «Это проверка искренности письма Трампа», — заявил источник в Тегеране. «Мы не потерпим дальнейших требований. Даже в ядерном вопросе американцы должны быть реалистами. Если они хотят, чтобы мы ограничили нашу программу, но отказались от значимых уступок, этого никогда не произойдет».

Иранские лидеры неоднократно подчеркивали, что Тегеран готов защищать свои интересы любыми средствами, если взаимовыгодная сделка не будет достигнута. «Они должны понять, что мы не стремимся к войне, но и не боимся ее», — писала «Тehran Times». «Позиция Ирана ясна: решать, хотят ли они решать вопросы, должны Соединенные Штаты».

Результаты первого дня 

Непрямые переговоры между Ираном и США в Омане, похоже, завершились на позитивной ноте 12 апреля , когда обе стороны согласились провести второй раунд на следующей неделе, хотя аналитики предупреждают, что путь к любому значимому прорыву остается долгим и трудным.

Министерство иностранных дел Ирана охарактеризовало обсуждения как «конструктивные» и «в целом позитивные» в заявлении после встречи. Переговоры были сосредоточены на ядерной программе Ирана и санкциях США.

Подчеркивая непрямой формат, в заявлении отмечалось, что делегации Ирана и США находились в отдельных комнатах в течение двух с половиной часов, общаясь посредством письменных сообщений. В заключение сессии Арагчи и Уиткофф провели короткую личную встречу, обменявшись «вежливыми приветствиями» перед отъездом.

Перед переговорами Тегеран заявил, что готов дать дипломатии «реальный шанс», но подчеркнул, что Вашингтон должен продемонстрировать подлинную готовность устранить препятствия. Источник, знакомый с этим вопросом, сообщил *Tehran Times*, что Иран серьезно настроен на сделку, но не позволит другой стороне пересечь свои «красные линии».

В интервью NBC Уиткофф также охарактеризовал диалог как «позитивный и конструктивный».

В комментариях, транслировавшихся по государственному телевидению Ирана, Арагчи сказал, что предстоящий раунд будет сосредоточен на «формате» переговоров. «Этот раунд позволил нам договориться по существу», — пояснил он. «Если мы окончательно определим содержание на следующей неделе, то сможем определить формат».

Министр иностранных дел подчеркнул стремление Ирана к реальному соглашению, одновременно предостерегая от «деструктивной» фазы переговоров. «Однако», — предупредил он, — «это будет нелегко. Обе стороны должны продемонстрировать серьезность и решимость».

Оценка Арагчи переговоров в Омане, хотя и не пессимистична, едва ли была восторженной. Венди Шерман, бывший заместитель госсекретаря США и главный переговорщик при Обаме, которая имела дело с Арагчи во время переговоров по СВПД, описала его как «жесткого и проницательного», заявив американским СМИ, что «Уиткофф сталкивается с грозным противником».

Аналитики пока не решаются делать окончательные выводы, ссылаясь на традицию невыполнения Вашингтоном своих соглашений.

«Принятие США непрямых переговоров, несмотря на изначальное предпочтение прямого взаимодействия, и согласие на посредничество Омана после нажима на ОАЭ, предполагает временный сдвиг от их прежней негибкости», — сказал Амир Али Аболфат, эксперт по делам Северной Америки. «Но ничего не гарантировано. Мы должны увидеть, останется ли Вашингтон на прежнем курсе или резко изменит направление». 

Виктор Михин, член-корреспондент Российской академии естественных наук (РАЕН), эксперт по Ближнему Востоку

Вас может заинтересовать